Судьбы миллионов людей поменяли свою траекторию в годы Великой Отечественной войны. Трагические события не только изменили ход истории, но и оставили глубокий след в сердцах не одного поколения. Сколько бы лет ни прошло, каждая семья бережно хранит воспоминания близких о тяжелом военном бремени.
Нина Федоровна Ерохина поделилась с редакцией Петербург.ру в рамках специального проекта СВОЕЙ историей. Она родилась 1937 году в Ленинграде.
3 июня 1941 года мне исполнилось 4 года, а 22 июня началась война, изменившая жизнь нашей семьи. Папу отправили служить в военную часть под Токсово. Мы жили втроем: мама, я и брат Толик, на тот момент ему было 11 лет.
Отец старался писать нам письма, однако все они проходили цензуру. Однажды кто-то из части поехал в Ленинград и мама получила письмо, без штампа, от папы. В нем были такие строки:
«С двумя детьми ты не выживешь. Я решил пусть Толя приедет ко мне. Доберется он до меня, мальчик – умный, иначе ты погибнешь…»
К письму прилагался план как добраться до части, и брат смог туда добраться.
Ленинград бомбили три раза в день, в одно и то же время: утром, в обед и вечером. Поэтому все уже заранее знали, когда нужно прятаться. Но в один из дней мама опоздала, и ее зацепило снарядом. Образовалось пять-шесть царапин на ногах. Ни йода, ни бинтов не было, и раны загноились, все опухло.
В 1942 год мама получила извещение о смерти моего отца Ерохина Федора Тимофеевича. Толик остался с командиром части, который написал, что поможет, пока идет война.
«За сына не беспокойся, я его не оставлю».
Я ходила в садик на Обводном канале, но не любила туда ходить, потому что за мои кудряшки всегда дёргали… У каждого ребенка был свой деревянный шкафчик, а дверки были с дырочками, я тихонечко забиралась в шкафчик, садилась на перекладинку, и обо мне вспоминали только в конце дня.
Мама рассказывала, что в один из дней была бомбежка и она почувствовала, что бомбят место, где находился мой садик. Когда она к нему подошла, садик горел, был окружен военными, а скорая грузила мертвых…
Мне повезло, я осталась цела, но от взрыва у меня отнялись ноги, и я перестала ходить. Пропал и слух.
Доктор сказал маме, что дети поступают к нам в известке и в кирпичной крошке, а я была единственная без крошек и без одной царапины. Мою жизнь спас шкафчик, в который я любила забираться.
Доктор настаивал на том, что нужно эвакуироваться, что меня может спасти только питание, которого не было...
Я помню тогда фразу, которую повторяла потом очень часто: «Хоть бы горелых корочек досыта наесться».
Мама решила эвакуироваться. Она добралась до госпиталя в Токсово, где находился Толик, ей обработали раны, дали лекарств. Но командир сказал, что с такими ногами и ребенком на руках пусть лучше Толик останется с ним, а после войны они встретятся, и мама заберет сына.
Я помню, как мы эвакуировались и как ехали на грузовой машине. Потом шофер остановился и сказал, что дальше машина не пойдет, а это была осень 1942 года. Мы шли пешком…
У мамы была сумка и на плечах рюкзак, а на рюкзаке я сидела. Несмотря на ее опухшие ноги, мы дошли до пункта эвакуации. На барже было очень холодно, а из одежды только короткое платье.
Мы благополучно добрались до противоположного берега Ладоги. Не каждому так повезло, многие оказались на дне. Дальше нас везли в товарных вагонах, до Уфы добирались месяц и десять дней. Спали на досках. Слух постепенно возвращался...
За это время в нашем вагоне умер шестнадцатилетний мальчик: у него была дистрофия. Баню устроили только один раз, мылись все вместе: мужчины и женщины, мальчики и девочки. Вши ползали везде, от них было не избавиться — пришлось подстригаться наголо. Но мама не смогла убрать мои кудри, так я и ходила.
Иногда состав стоял на станциях по несколько часов, и местные жители подходили к вагонам. Увидев худых, остриженных, изголодавшихся раненых, плакали и приносили угощения. Обычно картошку, грибы и яблоки. Спасибо им, я помню это яблоко, оно было очень вкусное, с веточкой. Я съела все, ничего не осталось.
В Уфе нас развезли по разным станциям, так мы оказались в Туймазы. Председатель в деревне подарил мешок картошки и сказал: «Надо работать». Мама пасла скот, вспахивала поле. Приходила еле живая. Жили неплохо, было все: на печурке я жарила картошку.
В 1944 году пришло извещение о том, что командир умер и Толика отправили в детский дом в Ленинграде. Мама понимала, что это означало...
Сразу купили пропуск в Ленинград (без него не пускали), и нас провожала вся деревня. Но когда мы приехали в Бологое, при проверке документов меня и маму остановили. Объяснили так: в Ленинграде нужны рабочие руки, детских садов и школ нет. Спустя несколько дней мама пришла и сказала, что завербовалась под Выборг строить железную дорогу. Мы туда поехали.
Через некоторое время в Ленинграде мы нашли тот самый детский дом, но Толика там уже не было. Его посадили в детскую колонию за разбой. Нам пришлось вернуться обратно под Выборг, там и жили, когда закончилась война.
Моя бабушка Матрёна умерла от истощения в 1941 году. Я по сей день не могу понять, куда отвезли ее тело. Как говорят, что в годы блокады трупов отвозили в ров на Парке Победы. После войны было принято решение останки перевезти на Пискаревское кладбище. Техника ковшом загребала останки и укладывала в самосвал. Моя бабушка умерла в самом начале войны, а значит лежала на самом дне рова. Напротив Парка Победы на Московском проспекте жила наша знакомая, она говорила, что ковш не дотягивался до самого дна, а значит ее останки до сих пор там.
Я помню День Победы — 9 мая 1945 года. Это был теплый солнечный день, люди обнимались, плакали, смеялись, пели, танцевали, вспоминали погибших. Умерло около 30 миллионов человек, а может, и больше. По сей день в лесах, болотах находят останки наших героев.
Ребята, я желаю мира и покоя в вашей душе, в семье, в стране — это главное в жизни. Не дай бог испытать то, что испытала я и мои сверстники.
С уважением, житель блокадного Ленинграда
Редакция Петербург.ру продолжает работать над проектом «Истории героев» к годовщине Великой Победы. Если ваши прадедушки, прабабушки, дедушки и бабушки видели войну своими глазами, поделитесь их историями. Для этого достаточно написать на почту редакции peterburg.ru.news@yandex.ru
